Жизнь после моратория
По подсчетам Федресурса, число обанкротившихся юридических лиц за первое полугодие 2021 года увеличилось на 9,2%, до 4,92 тыс. Это все еще на 19,2% меньше, чем в первом полугодии допандемийного 2019 года. Тем не менее налицо изменение тенденции: корпоративные банкротства показывают рост впервые за четыре года.С 2012 года количество банкротов почти непрерывно увеличивалось, достигнув 13,54 тыс. в 2017 году. Но затем оно стало снижаться. В 2018 году несостоятельными было признано 13,12 тыс. компаний, в 2019-м — 12,4 тыс., в 2020-м из-за нерабочих дней, «судебных каникул» и моратория на банкротство их количество упало почти на 20%, до 9,93 тыс. юрлиц.
Еще стремительнее растет количество публикаций кредиторов о намерении обанкротить должников. В первом полугодии оно увеличилось на 29,7%, до 15,95 тыс. Это уже и на 14,6% больше, чем за тот же период 2019 года.
Причем темпы роста увеличиваются. Так, в январе и феврале количество таких сообщений было даже меньше, чем в первые месяцы 2020 года, наибольшая активность кредиторов пришлась на апрель—июнь.
Между тем сами должники не спешат инициировать процедуру. Доля в общем объеме компаний, подавших на собственное банкротство, в январе—июне снизилась до 9,3% против 10,4% за тот же период 2020 года.
В подавляющем большинстве случаев заявителями по делам о банкротстве юридических лиц выступают их кредиторы (в 74,5% против 75,4% в первом полугодии 2020 года). Немного активнее инициировать банкротства компаний стала Федеральная налоговая служба (15,6% случаев против 14,2%), а также работники предприятий из-за долгов по зарплате (0,6% дел против 0,5%).
В региональной раскладке по несостоятельности лидирует по-прежнему Москва — 969 компаний (рост на 13,7%), за ней идет Санкт-Петербург — 401 компания (рост на 36,9%), Московская область — 358 (рост на 15,9%), Свердловская область — 171 (рост на 12,5%), Краснодарский край — 167 (рост на 35,8%) и Татарстан — 165 (рост на 17%).
«Это было затишье перед бурей»
Опрошенные “Ъ” юристы согласны, что банкротный мораторий, действовавший с апреля 2020 по январь 2021 года, сыграл свою роль, отсрочив «падение многих бизнесов».Руководитель банкротной практики «Лемчик, Крупский и партнеры» Давид Кононов отмечает, что по разъяснениям Верховного суда РФ в первые три месяца после окончания ограничений кредиторы не могли банкротить контрагентов за долги, возникшие в мораторный период: «Поэтому с января по март значительная часть кредиторов была вынуждена продолжить свое ожидание. Это было затишье перед бурей».
Давид Кононов полагает, что продолжающийся экономический кризис в совокупности с окончанием моратория может привести к всплеску заявлений на банкротство уже осенью, причем в первую очередь по инициативе кредиторов. «Из-за сложной ситуации в предпринимательской среде рассчитывать на открытие нового бизнеса после закрытия старого не приходится, поэтому руководство должников пробует остаться на плаву, выжимать оставшиеся соки из своих компаний и тянуть с подачей заявления о банкротстве до последнего»,— поясняет юрист.
Самобанкротные граждане
По данным Федресурса, количество россиян, признанных банкротами судом, в первом полугодии выросло в 2,1 раза, до 88 тыс. человек. По сравнению с тем же периодом допандемийного 2019 года рост составил 50%.Как и прежде, граждане чаще всего банкротят себя сами (в 95% случаев), кредиторы инициируют только 3,9% дел, ФНС — 1,1%. Большинство личных банкротств снова пришлись на столицу (4,86 тыс. граждан), за ней следуют Московская область (4,7 тыс.), Краснодарский край (4,31 тыс.), Самарская область (3,92 тыс.), Санкт-Петербург (3,82 тыс.) и Свердловская область (3,54 тыс.).
Внесудебная процедура банкротства была возбуждена в отношении 2,23 тыс. человек — это 47% от общего числа поданных заявлений. Оставшиеся 2,47 тыс. обращений граждан в рамках этой процедуры возвращены из-за ошибок и несоответствия критериям.
По мнению юристов, причины популярности личных банкротств связаны в первую очередь с распространением информации о такой возможности списания долгов.
Руководитель банкротной практики «Лемчик, Крупский и партнеры» Давид Кононов считает, что потребность в персональных банкротствах — это «следствие происходящего в экономике, в том числе рекордной закредитованности населения».
Материал подготовлен для издания Коммерсантъ
