Фабула. МКАС при ТПП РФ рассмотрела третейское дело № М-240/2018 по иску ООО «УК «ДаВинчи» к Республике Беларусь о взыскании 3 230 516, 95 долл. США убытков, причиненных неисполнением обязанности, предусмотренной пунктом 2.7. Гарантии Правительства Республики Беларусь от 30.06.2011 № 873/138, 3 737 512 рублей в возмещение расходов общества по уплате регистрационного и арбитражного сборов, 115 408,92 долларов США в возмещение расходов общества на оплату услуг юридических представителей и экспертов.
16.06.2020 Республика Беларусь обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением об отмене решения МКАС при ТПП РФ. В свою очередь ООО «УК «ДаВинчи» подало заявление о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, дела были объединены в одно производство.
Определением Арбитражного суда города Москвы от 16.02.2021 года, оставленным без изменения постановлением Арбитражного суда Московского округа от 19.04.2021, в удовлетворение заявления Республики Беларусь отказано, заявление ООО «УК «ДаВинчи» удовлетворено.
Эффективная юрисдикция. Одной из центральных проблем, которую Верховному суду РФ предстоит решить, является определение эффективной юрисдикции на основании факта нахождения имущества, которое отнесено к дипломатической собственности Республики Беларусь. Вопрос представляет особый интерес с точки зрения соотношения публичных и частных интересов в делах с участием иностранного государства.
Ранее Верховный суд РФ разъяснял, что эффективной признается юрисдикция, в рамках которой обеспечительные меры могут быть исполнены быстро и надлежащим образом (применительно к обеспечительным мерам). В рассматриваемом определении содержится указание на то, что это эффективная юрисдикция – это юрисдикция, в пределах которой судебный акт имеет максимально высокие основания для фактического исполнения. Можно сказать, что подход не изменился.
Представляется, что Верховный суд РФ с большой вероятностью особое внимание уделит следующим вопросам в итоговом определении:
При условии удовлетворении требования, будет ли дипломатическая собственность служить основной цели эффективной юрисдикции: повышение гарантий исполнения решения на территории иностранного государства?
Какое правовое значение имеет целевой характер дипломатического имущество, на основании которого суды определили наличие эффективной юрисдикции?
Какое правовое значение имеет согласие Российской Федерации на отчуждение имущества, которое отнесено к дипломатической собственности Республики Беларусь?
Может ли Республика Беларусь отказаться от иммунитета в отношении исполнения решения суда при обращении взыскания на дипломатическую собственность?
Допущение. Мы предполагаем, что Верховный суд РФ с большой вероятностью придёт к тому, что дипломатическая собственность не может быть использована для определения эффективной юрисдикции, поскольку не повышает гарантии исполнения решения суда в отношении иностранного государства: препятствует этому целевой характер дипломатического имущества, которое предназначено исключительно для обеспечения функционирования Посольства. Следовательно, обращение взыскания на него будет препятствовать осуществлению указанной цели и фактически лишит Республику Беларусь дипломатических привилегий в нарушение норм международного права. Кроме того, подобное обращение взыскания без согласия Российской Федерации на отчуждение имущества противоречило бы нормам национального законодательства. Следовательно, право на отказ, которое содержится в соглашении, не может быть реализовано в противоречие с нормами международного и национального права, даже с учётом того, что Республика Беларусь явно выразило согласие на это.
Комментарий. В том случае, если наши предположения окажутся верными – подобный подход будет способствовать противоречивому поведению иностранных государств и защита посредством ссылки на эстоппель будет исключена в подобных делах, что нельзя признать нормальным. Республика Беларусь добровольно указала в соглашении 4 объекта недвижимости, являющиеся составляющими частями делового и культурного комплекса Посольства Республики Беларусь, однако для определения эффективной юрисдикции такое указание, исходя из соображений дипломатических, почему-то недостаточно. Представляется, что правопорядок должен признавать отказ от иммунитета в отношении исполнения судебного акта в явно выраженной форме (мы полагаем, что такой отказ был осуществлен Республикой Беларусь путем включения имущества в соглашение) безотносительно тому – входит ли имущество в дипломатическую собственность или нет. При правильном толковании подобное может быть выведено из п. 1 ст. 15 Федерального закона от 3 ноября 2015 г. N 297-ФЗ "О юрисдикционных иммунитетах иностранного государства и имущества иностранного государства в Российской Федерации", поскольку норма содержит отсылку на ч. 1 ст. 5 указанного закона, допускающую отказ иностранного от судебного иммунитета при явно выраженном согласии в отношении конкретного спора в силу письменного соглашения, не являющегося международным договором. Иной подход позволяет уклоняться от исполнения обязательств, ставя публичные интересы сотрудничества между государствами выше частного интереса отдельного предпринимателя. Приведенные в комментарии рассуждения предлагают правовое решение, которое соответствует принципу автономии воли сторон арбитражного соглашения; запрету противоречивого поведения стороны и принципу pacta sunt servanda.
