Верховный суд РФ (ВС) признал право гражданина на банкротство безусловным и разрешил банкротиться даже тем, чьи долги возникли в результате совершения ими преступления. Юристы предупреждают, что списать такие долги не получится, но процедура несостоятельности расширяет возможности кредиторов по поиску имущества должников, а у последних появляется шанс получить рассрочку по выплате задолженности.
ВС вынес решение по спору о том, может ли обанкротиться гражданин, долг которого возник из-за его противоправных действий и связан с совершением преступления. В декабре 2016 года райсуд Чебоксар признал Алену Брижатую и еще девять человек виновными в незаконном проведении азартных игр (ст. 171.2 УК РФ). После чего суд по иску прокурора взыскал с этих граждан в пользу государства 338 млн руб.— доход, полученный в результате совершения сделок, «заведомо противных основам правопорядка и нравственности» (антисоциальные сделки, ст. 169 ГК РФ).
Ссылаясь на невозможность выплаты этой суммы, госпожа Брижатая в 2019 году решила инициировать свое банкротство, но арбитражные суды ей отказали. По мнению трех инстанций, с таким видом долга, как санкция за совершение антисоциальной сделки, гражданин обанкротиться не может, других же кредиторов не установлено. К тому же сам долг, возникший из противоправных действий, относится к несписываемым, что делает банкротство бессмысленным, решили суды (см. “Ъ” от 9 апреля).
Но Алена Брижатая добилась передачи дела в экономколлегию ВС, которая отменила решения нижестоящих судов, посчитав их неправомерным ограничением доступа к правосудию, и отправила дело на новое рассмотрение.
Коллегия судей подчеркнула, что все граждане имеют право на банкротство, даже если осуждены за совершение преступления и кредитор один (в данном случае — государство).
Это право, отметил ВС, «является безусловным и не может быть ограничено иными критериями». Дело в том, что окружная кассация установила дополнительные условия для возбуждения банкротства — наличие более одного кредитора и возможность освобождения от долга. Но таким образом суд «ограничил право гражданина в отсутствие законных оснований, что фактически является нарушением права на судебную защиту», решил ВС.
В ВС подчеркнули, что «банкротство физлиц предназначено не только для потребителей, чьи долги по итогам процедуры могут быть списаны, но и для всех иных граждан, испытывающих финансовые затруднения».
Вопрос же о том, можно ли освободить должника от обязательства, подлежит рассмотрению по завершении процедуры несостоятельности, но не при принятии заявления о признании банкротом.
Глава банкротной практики юрфирмы «Лемчик, Крупский и партнеры» Давид Кононов отмечает, что главной целью банкротства является не списание долгов, а погашение требований, в том числе через применение к гражданину реабилитационных процедур. К примеру, уточняет юрист, в рамках банкротства может быть утвержден план реструктуризации, который позволит погасить долги в рассрочку, в то время как «самостоятельно пролоббировать рассрочку гражданину зачастую не удается, особенно если на противоположной стороне поля стоит кредитор в лице государства».
По мнению Давида Кононова, позиция коллегии «может повлечь всплеск заявлений на личное банкротство со стороны граждан, чьи долги связаны с привлечением к уголовной ответственности». Однако господин Зиновьев полагает, что массовых обращений не будет, так как граждане обычно идут за банкротством в расчете на полное списание долга.
Материал подготовлен для КоммерсантЪРасширенный комментарий руководителя практики «Сопровождение процедур банкротства и Антикризисный консалтинг» Давида Кононова:
По моему мнению, данное событие может повлечь всплеск заявлений на собственное банкротство со стороны граждан, чьи долги связаны с привлечением к уголовной ответственности, поскольку ВС РФ указал на отсутствие препятствий к возбуждению таких дел.
Право на обращение в суд с заявлением о банкротстве берет свое начало из абсолютного права на судебную защиту, а значит, это право не может быть ограничено ни при каких обстоятельствах. Статья 19 Конституции РФ предусматривает, что все равны перед законом и судом, следовательно, если есть абсолютное право, то оно должно быть предоставлено всем, иное означало бы дискриминацию по виду денежного требования кредитора.
Конечно, основной целью банкротства для большинства физических лиц является списание долгов, однако это не единственный процессуальный механизм, которым обладает институт банкротства.
Введение процедуры банкротства не есть приговор платежеспособности гражданина. Главной целью является погашение требований кредиторов, в том числе путем применения к гражданину реабилитационных процедур или через оспаривание сделок должника.
В рамках банкротства гражданина судом может быть утвержден план реструктуризации долгов, который позволит удовлетворить требования кредитора в полном объеме не одномоментно, а в соответствии с графиком платежей, например, в течение трёх лет. Самостоятельно лоббировать идею погашения задолженности в рассрочку гражданину зачастую не удается, особенно если на противоположной стороне поля стоит кредитор в лице государства.
В то же время, должник мог осуществлять до своего банкротства сделки, которые могут быть оспорены по нормам закона о банкротстве. Оспаривание, например, убыточной сделки, по которой с большим дисконтом выбыло имущество, может привести к пополнению конкурсной массы для того, чтобы расплатиться с кредиторами.
ВС РФ справедливо отметил, что вопрос списания долгов решается только на завершающем этапе процедуры, поскольку само по себе списание является не самоцелью банкротства граждан, а одним из возможных результатов.
Необходимо отметить, что
Отмечу, что в принципе судебная практика исходит из того, что происхождение долга, например, из субсидиарной ответственности не является препятствием для возбуждения дела о собственном банкротстве, хотя субсидиарная ответственность также не списывается.
Так и в настоящем деле ВС РФ не дал собственную оценку возможности или невозможности списания, а справедливо указал следующее:
При этом вопрос о том, может ли должник быть освобожден от своего обязательства, в принципе не являлся и не мог являться предметом рассмотрения на стадии проверки обоснованности требования, названный вопрос подлежит рассмотрению только по итогам процедуры несостоятельности при завершении дела о банкротстве (статья 213.28 Закона о банкротстве).
Таким образом, иная позиция свидетельствовала бы о том, что ВС РФ легализовал в качестве главной цели банкротства побег от погашения долгов кредиторов.
